— Вы пришли в сериал «Возвращение Мухтара» на смену выбывшему актеру. Подобная замена таит опасность, что поклонники начнут сравнивать вас с предшественником. Были подобные опасения? — Все это было. К счастью, я уже знаком с природой актерских страхов. Основным вопросом здесь был коллектив: как меня воспримут, будет ли человеческий контакт… В день моего знакомства с Яксом (пес, который играет Мухтара) пришли и исполнители главных ролей — Наташа Юнникова (Василиса Михайлова) и Леша Моисеев (Алексей Самойлов). Вы знаете, это была какая-то феерия шуток и позитива. С той первой встречи мы практически не расстаемся. Это что-то удивительное, как судьба свела очень похожих внутренне людей. — Может, здесь сыграло роль то, что все вы находитесь вдали от родных мест и семьи, снимаясь на Украине? — Возможно, у нас действительно похожие жизненные коллизии, я не знаю. Но больше подходит определение моего мастера Армена Борисовича Джигарханяна: «Мы подошли по группе крови». Это сравнение идеально в нашей ситуации. — Вы снимались в «Ефросинье» в роли геолога Максима, теперь играете в «Мухтаре…». Живете в Киеве, а как же семья? — В «Ефросинье» я отснялся еще в прошлом году. Сейчас помимо «Мухтара…» снимался в «Последнем кордоне». Семья и друзья меня навещают, приезжают в Киев. С такой плотной занятостью пришлось надолго поселиться в Украине. Но мне не привыкать — до этого несколько лет жил в Минске, когда там снимали «Вызов». Уже вроде и привык к кочевой жизни. Правда, иногда хочется хоть на время вырваться, чтобы просто побыть со своими родными. — Как вы познакомились со своей женой? — С Катей познакомились на съемках «Сибирского цирюльника». Съемочная группа на неделю «оккупировала» Кремлевскую площадь. Артисты Кремлевского балета, приходя на работу, интересовались происходящим: ведь это впервые съемочная группа влезла в святая святых! Там мы и встретились. Через какое-то время Катя пришла на спектакль «Али-Баба» в театр «Д» (Джигарханяна), в котором я работал. Потом я впервые увидел «Лебединое озеро». Кроме друг друга, нас интересовало и обоюдное творчество. Вскоре мы вместе стали участниками постановки Сергея Виноградова «Пена дней». У нас растет наша любимая дочка Даша, которой недавно исполнилось 6 лет. — А дочка смотрит «Мухтара…»? — Даша только недавно открыла для себя этот сериал, уже после того, как я начал в нем сниматься. И он ей очень нравится. Она приезжала в Киев и посетила съемочную площадку. Даша просто влюбилась в моих партнеров: Алексея Моисеева и Наташу Юнникову. Лешу она называет просто «Леха». Периодически звонит и спрашивает, как они, и просит передать трубку, чтобы лично пообщаться с Лешей и Наташей. — Выражение «жесткач» из сериала «Вызов», в котором вы сыграли следователя Игоря Лямина, одно время было вашей визитной карточкой. Кто придумал это слово? — И про «жесткач» знаете! Это сценаристы, их придумка. Там было еще одно слово «вилы», но «жесткач» прижился лучше. Бывет, это словечко вылезает и в моей жизни, но очень редко. Сейчас живу «Мухтаром…». Здесь все немного по-другому, у персонажа нет любимых выражений, привычек. Из-за их отсутствия лично мне играть сложнее — поначалу я плохо понимал, что за человек Максим Жаров. Так что пытаюсь что-то внедрить, но, по-моему, все безуспешно. — Какой самый сложный грим был у вас за все время работы в кино? — Наверное, на съемках в «Ефросинье», когда делали раны, как бы нанесенные медведем. Самым неприятным в этом процессе было избавление от этих
самых «ран», так как смывались они исключительно спиртом. Делали это
так: по раздраженной коже терли проспиртованным бинтом, который
соскребал прилипший намертво клей. Эффект таков, будто упомянутые
повреждения наносятся снова и снова.
Источник: http://starnews.pp.ua/news/tv/aleksej-shutov-podruzhil-dochku-s-mukhtarom.html |